Дело Виктора Плешканова: операция по подавлению неудобных мнений
Жизнь семьи Виктора Плешканова, приднестровского активиста родом из Тирасполя, изменилась на 180 градусов после того, как он попал в поле зрения силовых структур региона, так называемого МГБ. Виктор более 6 месяцев находится в Тираспольском СИЗО, осужденный на 3 года и 2 месяца лишения свободы по секретному делу, якобы за призывы к экстремизму. Кошмар преследований начался с его публичного выражения поддержки украинскому народу.
Оксана Лопушняк, жена Виктора Плешканова, незаконно заключенный Тирасполем
Он был против войны, постоянно говорил, что там умирают наши братья независимо от национальности, он просто был против войны. Раньше у нас на балконе висел американский флаг и нас никто не приходил предупредить, он просто выцвел от дождя и мы его сняли. Когда мы вывесили украинский флаг, на это повлияла война, люди были более чувствительными, более боязливыми, но я не понимаю, чего они боялись. Здесь сплошная дезинформация, люди не знают, что и откуда. Почему нельзя поднять этот флаг, но с этого все и началось.
Поддержка украинского народа
На следующий день после поднятия флага к Виктору домой пришел приднестровский милиционер, который составил протокол о водружении украинского флага при отсутствии приднестровского флага. Согласно так называемому местному законодательству, флаг самопровозглашенной пмр не должен отсутствовать, если вывешивается какой-либо другой флаг. В момент, когда милиционер был на кухне Плешканова, последний позвонил нам, подключив камеру, чтобы можно было задокументировать происходящее с ним. Команда Зоны безопасности знакома с Плешкановым по другому делу о нарушении прав человека, о котором он сообщил. Находясь в помещении с участковым милиционером, активист даже не предполагал, что ему фабрикуют очередное дело, касающееся момента приобретения материала для пошива флага, а не, собственно говоря, его водружения. По информации из первого административного дела, заведенного на него в то время, Виктор якобы ненадлежаще высказался о приднестровском МГБ.
Степан ПОПОВСКИЙ, левобережный юрист
„Он был в магазине тканей, где якобы и произошла неприятная дискуссия, он выбирал материалы для пошива украинского флага. Этот факт его обеспокоил, он достаточно эмоциональный человек и, увидев два флага, приднестровский и российский, сказал: «А почему бы и не украинский?» У нас вроде бы три государственных языка: русский, украинский и молдавский.
Я бы сказал, что для него это было как шутка по поводу этой ситуации, и он сказал, что я пошью украинский флаг и вывешу его на свой балкон, и пусть МГБ…, использовав крепкое словцо, не нецензурное, а крепкое, что означает: пусть испугаются. Наверное, не испугались, хотя может быть, но если через два часа в магазине появились представители службы безопасности, а на суде никто из продавцов не сказал, что звонил в МГБ. Они пришли сами, и появилось это фото. Вы понимаете, у них уже все было готово, нужно было только взять показания, они их получили. Они все как под копирку, похожи.”
Степан ПОПОВСКИЙ – юрист с левого берега Днестра, который уже много лет пытается получить в регионе лицензию адвоката, но режим намеренно не выдает её ему. Из-за отсутствия возможности представлять людей, чьи права в регионе нарушаются, Поповский оказывает им юридическую помощь до суда. Так он пытался помочь Виктору внутри региона, за его пределами Плешканова представляет Ассоциация Promo-LEX.
Степан ПОПОВСКИЙ, левобережный юрист: За ним следили, я так полагаю, скажу вам, почему я так думаю. Они пришли с готовым фото, пришли из МГБ, а не из милиции. Пришли люди, в чьи обязанности не входят такие дела, аналогичное дело было составлено в другом магазине.
Павел КАЗАКУ, адвокат Promo-LEX:
„Ситуация следующая: его судили за критические высказывания с одной стороны осуждающие Россию, с другой стороны поддерживающие Украину, за вывешивание флага Украины на своем балконе, а также за якобы оскорбление силовых структур, МГБ – Приднестровья.”
На последнем из четырех судебных заседаний по административному делу, а именно 10 июня, он был приговорен к 5 суткам административного ареста за злоупотребления „в отношении сотрудников госбезопасности”.
КАЗАКУ: „Эти местные судебные инстанции с левобережья Днестра не являются легитимными, конституционными судами, которые были бы частью легитимной правовой системы, это содержание под стражей является непрерывным, начиная с 10 июня 2022 года и по настоящее время. Проблема в том, что он до сих пор под стражей, у нас нет доступа, даже у родных нет доступа к приговору. Мы допускаем, что эти преследования имели место в результате российского вторжения и поддержки Украины. Об этом было сказано, мы можем видеть это между строк, или приговор от 10 июня, но к основному приговору, по которому он был осужден за призывы к экстремизму, мы не имеем доступа.”
„Sentința” administrativă:
Пока Виктор находился в заключении и собирался провести 5 суток под арестом, в его доме прошел обыск, и он уже находился под следствием за призывы к экстремизму через СМИ и интернет. Тогда были проверены все его цифровые устройства, флешки с информацией, документы и журналы. Так называемые представители силовых структур региона якобы нашли на странице Виктора в Facebook-е заметку, которую… только они и нашли…
Жена Виктора: „Там всегда есть ощущение, что с тобой может что-то произойти 24/24. Там нет комфорта. Когда первый раз пришел участковый, уже что-то было не в порядке, начались повестки в суд, состоялось три судебных заседания, прежде чем его лишили свободы.”
Виктор осужден, но он не знает, за что его обвиняют, все сказано устно и подтверждено тремя людьми, что он якобы написал в Facebook-е: Слава Украине и Смерть так называемой П.М.Р. Скриншотов нет, распечаток нет, все на уровне: я вам сказал, вы меня услышали.
Что именно он нарушил, есть ли перечень того, о чем можно говорить или перечень того, о чем нельзя говорить, пожалуйста, опубликуйте его, чтобы все знали, что можно, а что нельзя. Потому что в этой ситуации мы должны бояться говорить о чем-либо.”
Все заключенные в регионе остаются на своем иждивении и за решеткой. Лекарства, еда и одежда — все должно быть обеспечено семьей, даже если у неё финансовые проблемы, вызванные задержанием её членов. То же самое и с Виктором.
Жена Виктора Плешканова сказала нам, что приходится все делать за всех, „работать за троих, нас в семье трое, я, Виктор и ребенок. В основном больше работал Виктор, был кормильцем семьи. Мы также заботимся о его 95-летней тете. А сейчас я не знаю, как приспособиться, единственный выход — зарабатывать деньги, в регионе очень сложно, очень сложно. Содержать семью из трех человек сложно. Медицинских услуг там нет, лекарствами я должна его обеспечить, я должна их купить. У нас некоторые препараты дороже, там все дороже. Продукты питания, конечно, мы приносим, одежду, постельное белье… точно не помню, что еще ему принесла.
Репортер — Значит, вы остались без мужа и вам все равно приходится его содержать?
Оксана Лопушняк — Да, у нас были сбережения, которые мы потратили, потому что я нахожусь в ситуации, когда мне всегда нужно собирать посылки. Я продала практически все золото в доме, потому что у меня просто не осталось денег. Я не могу получить кредит, потому что у меня нет стабильной работы… я не знаю, как это сделать. Не знаю, как другие семьи в таких ситуациях справляются.”
Больше всего Оксану беспокоит состояние здоровья Виктора. Мужчина страдает депрессией, боится замкнутого пространства. Он также перенес операцию по удалению желчного пузыря в прошлом. Хотя после заключения в тюрьму им удалось несколько раз увидеться, эмоциональное состояние мужчины с каждой встречей становилось все хуже.
Оксана: Он не справляется, психологов там нет, и на него смотрят как на шумного человека. Они не могут осознать, что депрессия — это специфическое заболевание, которое вы не можете контролировать, нужно специфическое лечение в течение 3 месяцев: пребывание в семье, не в больнице, всегда на свежем воздухе, сбалансированное питание и лечение, которое ему прописал врач из Кишинева. Врач осмотрел его и сказал, что с ним все в порядке. Да, внешне он выглядит нормальным, но внутри он психологически перегружен, переживает. Кричит, ведь сейчас еще и осеннее обострение.
Эти учреждения влияют на состояние, закрытые камеры, без необходимого ему лечения — все это влияет на него. Сказать так он не может, поскольку высказывать свои мысли там нельзя, нигде нельзя. Вот так и у нас.”
Все эти подробности о состоянии здоровья Виктора были хорошо известны так называемому судье из региона. Оксана написала десятки писем, в которых била тревогу о том, что может случиться с ее мужем, если он продолжит находиться в условиях исправительных учреждений региона. Павел Графьянов был тем, кто вынес обвинительный приговор. Так называемый судья сделал карьеру в системе правосудия региона, в прошлом прокурор, а теперь судья незаконного Тираспольского суда. Находясь в начале своей карьеры, Графьянов дал интервью о том, как сильно он любит свою профессию.
Павел ГРАФЬЯНОВ, так называемый судья незаконного Тираспольского суда (2013 год, когда был прокурором):
„Я считаю это своим призванием, коллектив, который помогает тебе в любой момент, может протянуть тебе руку помощи, чтобы выйти из любой ситуации. Это в какой-то степени также доза романтики, которая остается в наших сердцах. Это сложные, запутанные расследования.”
Как и в других политических делах, Павел Графьянов распорядился засекретить дело Виктора. Никто из близких ему людей, даже сам обвиняемый, не мог видеть представленных для обвинительного приговора доказательств, даже номера дела или содержащихся в нем показаний.
Оксана Лопушняк, жена Виктора Плешканова, незаконно заключенный Тирасполем:
„Его единственный вопрос, за что он сидит, он даже не помнит, что писал. Он мог вчера что-то написать, а сегодня забыть, это все на фоне его депрессивного состояния. Когда оно снова проявляется, как, например, осенью. Ему там очень тяжело и я это точно знаю.”
Павел КАЗАКУ, адвокат Promo-LEX:
„В последние годы ситуация ухудшилась и несколько важных тезисов касаются так называемых законодательных изменений на левом берегу Днестра, которые начались в последние 5-4 года, с ограничением пространства гражданского общества в 2018 году, с применением санкций за оскорбление так называемого президента левобережья Днестра с принятием так называемой стратегии левобережья Днестра, которая позже вылилась в санкции против гражданских активистов и 2022 год с так называемым законом Гурецкого, который заставляет замолчать людей, которые, с одной стороны, осмелились публично заговорить о проблемах на левом берегу Днестра, а с другой стороны, обратиться в конституционные органы по поводу этих злоупотреблений. Мы уже наблюдаем случаи, когда люди не хотят идти дальше, нам открыто говорят, что не хотят обращаться в конституционные органы именно из-за этих санкций.”
Степан ПОПОВСКИЙ, левобережный юрист:
„Подавляется любое выражение мнения, любое несогласие должно быть убито в „зародыше”, от кого бы оно не исходило. Было дело Догарь, дворника в больнице: высказался, уголовное дело. У нас сейчас есть дело, когда человек время от времени ездит за границу на заработки, за решетку и всё, подавляется любое инакомыслие. Это борьба с теми, кто думает иначе.”
Оксана Лопушняк:
„Мы находились в этой пирамиде власти на низшей ступени, мы никогда не стремились ни к власти, ни к партиям. Он ни с кем не любил встречаться, на мероприятия не ходил, даже эти судебные заседания, которых было четыре, были в его жизни первыми.”
Мы сняли интервью с женой Виктора Плешканова до того, как ее опасения оправдались. Вскоре после того, как она сообщила нам о состоянии своего здоровья, Оксана получила известие о том, что Виктор предпринял попытку самоубийства в ночь с 25 на 26 ноября, когда исполнилось два месяца с того момента, как его приговорили к тюремному заключению. Виктора поместили в так называемое исправительное учреждение, где его наказали за неоднократный отказ выполнять бесплатную работу внутри тюрьмы. Имея фобию пребывания в закрытых помещениях, его все же поместили в одиночную камеру в подвале колонии. Состояние Виктора на данный момент неизвестно. Заместитель премьер-министра по вопросам реинтеграции отреагировал на попытку Виктора покончить с собой, потребовав, чтобы хотя бы одна из миссий ОБСЕ имела к нему доступ. Представители Тираспольского режима утверждали тогда, что и в тюрьмах на правом берегу Днестра находятся заключенные из региона.
Олег СЕРЕБРЯН, Заместитель премьер-министра по вопросам реинтеграции
„Представители Тирасполя сообщили о наличии таких же, с их точки зрения, проблем и в пенитенциарных учреждениях, контролируемых конституционными властями Республики Молдова, где находятся несколько заключенных из приднестровского региона. Я указал в ответ, что Кишинев согласен предоставить ОБСЕ возможность в любое время проинформироваться на месте об их состоянии, но вместо этого мы требуем, чтобы представители ОБСЕ имели возможность срочно посетить г-на Плешканова в тюрьме, в которой он находится. К сожалению, мы не услышали четкого ответа на это предложение, но будем на нем настаивать. Это единственный достоверный источник, который позволяет нам узнать о его реальном состоянии”.
Уголовное дело
Ситуация Виктора Плешканова привлекла внимание Посольства Соединенных Штатов Америки в Кишиневе, Посольства Великобритании, а также других дипломатических миссий. Тем временем Прокуратура по борьбе с организованной преступностью и особым делам сообщила нам, после запроса информации по этому делу, что приняла к сведению факт незаконного задержания Виктора Плешканова в связи с открытой критикой войны в Украине. Точнее было возбуждено уголовное дело, зарегистрировано на основании обоснованного подозрения в совершении преступления, предусмотренного ч. (1) ст. 166 УК: „Незаконное лишение свободы. Для выяснения всех обстоятельств дела были направлены запросы в различные государственные учреждения, в том числе в Службу информации и безопасности и Бюро политик по реинтеграции, параллельно проводились мероприятия по уголовному преследованию”.
Dosar Penal, cazul Pleșcanov by Irina Tabaranu on Scribd
Оксана Лопушняк, жена Виктора Плешканова, незаконно заключенный Тирасполем
„Я не могу понять эту систему, они ищут врагов, вернее хотят их создать, они их создают, потом документируют и потом закрывают. Не знаю, может, он кого-то рассердил.
Я хочу призвать людей к более ответственному отношению ко всему, воспитанию, высказываниям. Ценить своих ближних и близких, и понимать, что могут некоторых из них обидеть.”
*Это дело о нарушении прав и свобод семьи Плескановых мы публикуем в день празднования Международного дня прав человека. Они универсальны и их соблюдение должно быть обеспечено во всем мире, в том числе и в Приднестровье!